Древнеримский календарь

Сегодня все народы мира пользуются солнечным календарем, практически унаследованным от древних римлян. Но если в своем нынешнем виде этот календарь почти идеально соответствует годичному движению Земли вокруг Солнца, то о его первоначальном варианте можно сказать лишь «хуже было некуда». А все, вероятно, потому, что, как заметил римский поэт Овидий (43 г. до н. э.—17 г. н. э.), древние римляне лучше знали оружие, чем звезды...

Сельскохозяйственный календарь. Как и их соседи греки, древние римляне определяли начало своих работ по восходу и заходу отдельных звезд и их групп, т. е. они связывали свой календарь с годичным изменением вида звездного неба. Едва ли не главным «ориентиром» при этом был восход и заход (утренний и вечерний) звездного скопления Плеяды, которое в Риме именовалось Вергилиями. Начала многих полевых работ здесь связывали и с фавонием — теплым западным ветром, который начинает дуть в феврале (3—4 февраля по современному календарю). По свидетельству Плиния, в Риме «с него начинается весна». Вот несколько примеров проведенной древними римлянами «привязки» полевых работ к изменению вида звездного неба:

«Между фавонием и весенним равноденствием подрезают деревья, окапывают лозы... Между весенним равноденствием и восходом Вергилий (утренний восход Плеяд наблюдается в середине мая) пропалывают нивы..., рубят иву, огораживают луга..., следует сажать маслины».

«Между (утренним) восходом Вергилий и летним солнцестоянием вскапывать или пахать молодые виноградники, пасынковать лозы, косить корма. Между летним солнцестоянием и восходом Пса (от 22 июня по 19 июля) большинство занято жатвой. Между восходом Пса и осенним равноденствием следует косить солому (римляне сначала высоко срезали колоски, а солому косили спустя месяц)».

«Считают, что не следует начинать сев до (осеннего) равноденствия, потому что если начнется непогода, то семена станут гнить... От фавония до восхода Арктура (с 3 по 16 февраля) рыть новые канавы, производить обрезку в виноградниках».

Следует, однако, иметь в виду, что этот календарь был переполнен самыми невероятными предрассудками. Так, луга следовало удобрять ранней весной не иначе, как в новолуние, когда молодой месяц еще не виден («тогда травы будут расти так же, как и молодой месяц»), а на поле не будет сорняков. Яйца под курицу рекомендовалось подкладывать только в первую четверть фазы Луны. Согласно Плинию, «всякая рубка, обрывание, стрижка принесут меньше вреда, если их делать, когда Луна на ущербе». Поэтому тот, кто решил стричься, когда «Луна прибывает», рисковал облысеть. А если в указанное время срезать листья на дереве, то оно вскоре потеряет все листья. Срубленному в это время дереву грозила гниль...

Месяцы и счет дней в них. Существующая противоречивость и некоторая неопределенность данных о древнеримском календаре в значительной степени обусловлена тем, что сами античные писатели в этом вопросе расходятся во мнениях. Частично это будет проиллюстрировано ниже. Сначала же остановимся на общей структуре древнеримского календаря, сложившейся в середине I в. до н. э.

В указанное время год римского календаря с общей продолжительностью в 355 дней состоял из 12 месяцев с таким распределением дней в них:

Мартиус 31       Квинтилис 31        Новембер 29

Априлис 29      Секстилис 29          Децембер 29

Майус 31          Септембер 29         Януариус 29

Юниус 29         Октобер 31             Фебруариус 28

О добавочном месяце Мерцедонии речь пойдет позже.

Как видно, за исключением одного, все месяцы древнеримского календаря имели нечетное число дней. Это объясняется суеверными представлениями древних римлян, будто нечетные числа счастливые, тогда как четные приносят несчастья. Год начинался с первого числа марта. Этот месяц был назван Мартиусом в честь Марса, которого первоначально почитали как бога земледелия и скотоводства, а позже как бога войны, призванного защищать мирный труд. Второй месяц получил название Априлис от латинского aperire — «раскрывать», так как в этом месяце раскрываются почки на деревьях, или от слова apricus — «согреваемый Солнцем». Он был посвящен богине красоты Венере. Третий месяц Майус посвящался богине земли Майе, четвертый Юниус — богине неба Юноне, покровительнице женщин, супруге Юпитера. Названия шести дальнейших месяцев были связаны с их положением в календаре: Квинтилис — пятый, Секстилис — шестой, Септембер — седьмой, Октобер — восьмой, Новембер — девятый, Децембер — десятый.

Название Януариуса — предпоследнего месяца древнеримского календаря — происходит, как полагают, от слова janua — «вход», «дверь»: Месяц был посвящен богу Янусу, который, по одной из версий, считался богом небесного свода, открывавшим ворота Солнцу в начале дня и закрывавшим их в его конце. В Риме ему было посвящено 12 алтарей — по числу месяцев в году. Он же был богом входа, всяких начинаний. Римляне изображали его с двумя лицами: одним, обращенным вперед, бог будто бы видит будущее, вторым, обращенным назад, созерцает прошедшее. И, наконец, 12-й месяц был посвящен богу подземного царства Фебруусу. Само же его название происходит, по-видимому, от februare— «очищать», но, возможно, и от слова feralia. Так римляне называли приходившуюся на февраль поминальную неделю. По истечении ее, в конце года они совершали очистительный обряд (lustratio populi) «для примирения богов с народом». Возможно, из-за этого они и не могли делать вставку дополнительных дней в самом конце года, а производили ее, как мы это увидим далее, между 23 и 24 февраля...

Римляне использовали весьма своеобразный способ счета дней в месяце. Первый день месяца они называли календами — calendae — от слова саlare — провозглашать, так как начало каждого месяца и года в целом жрецы (понтифики) провозглашали публично на народных собраниях (comitia саlata). Седьмой день в четырех длинных месяцах или пятый в остальных восьми назызался нонами (nоnае) от nonus— девятый день (включительного счета!) до полнолуния. Ноны приближенно совпадали с первой четвертью фазы Луны. В ноны каждого месяца понтифики объявляли народу, какие праздники будут в нем отмечаться, а в февральские ноны к тому же — будет или не будет произведена вставка дополнительных дней. 15-е число (полнолуние) в долгих и 13-е в коротких месяцах называлось идами — idus (конечно, в этих последних месяцах иды следовало относить на 14-е число, а ноны — на 6-е, но ведь римляне так не любили четных чисел...). День перед календами, нонами и идами назывался канун (pridie), например pridie Kalendas Februarias — канун февральских календ, т. е. 29 января.

При этом древние римляне считали дни не вперед, как это делаем мы, а в обратном направлении: столько-то осталось дней до нон, ид или календ. (Сами ноны, иды и календы также включались в этот счет!) Так, 2 января — это «IV день от нон», так как в январе ноны наступали 5-го числа, 7 января — «VII день от ид». Январь имел 29 дней, поэтому идами в нем называлось 13-е число, а 14-е уже было «XVII Kalendas Februarias»—17-й день до февральских календ.

Рядом с числами месяцев проставлялись восемь первых букв латинского алфавита: А, В, С, D, Е, F, G, Н, которые циклически повторялись в том же порядке на протяжении целого года. Эти периоды назывались «девятидневками» — нундинами (nundi-nae — noveni dies), так как в счет включался последний день предыдущей восьмидневной недели. В начале года один из этих «девяти» дней — нундинус — объявлялся торговым или базарным днем, в который жители окрестных деревень могли приехать в город на базар. Римляне долгое время как будто стремились к тому, чтобы нундинусы не совпадали с нонами, чтобы избежать излишнего скопления людей в городе. Существовал также предрассудок, что если нундинус совпадает с календами января, то год будет несчастливым.

Кроме нундинных букв, каждый день в древнеримском календаре обозначался еще одной из следующих букв: F, N, С, NP и EN. В дни, обозначенные буквами F (dies fasti; fasti — расписание присутственных дней в суде), были открыты судебные учреждения и могли происходить судебные заседания («претору без нарушения религиозных требований разрешалось произносить слова do, dico, addiсо — «соглашаюсь» (назначить суд), «указываю» (закон), «присуждаю»). Со временем буквой F начали обозначать и дни праздников, игр и т. д. Дни, обозначенные буквой N (dies nefasti), были запретными, в них по религиозным соображениям нельзя было созывать совещания, устраивать судебные заседания и выносить приговор. В дни С (dies comitialis — «дни собраний») происходили народные собрания и заседания сената. Дни NP (nefastus parte) были «частично запретными», дни EN (intercisus) считались nefasti утром и вечером и fasti в промежуточные часы. Во времена императора Августа в римском календаре насчитывалось дней F — 45, N—55, NP— 70, С—184, EN — 8. Три дня в году имели название dies fissi («расщепленные» — от fissiculo — рассматривать разрезы принесенных в жертву животных), из них два (24 марта и 24 мая^-» обозначались как QRCF: quando rex comitiavit fas — «когда жертвенный царь председательствует» в народном собрании, третий (15 июня) — QSDF: quando stercus delatum fas —«когда выносится грязь и сор» из храма Весты — древнеримского божества домашнего очага и огня. В храме Весты поддерживался вечный огонь, отсюда его брали в новые колонии и поселения. Дни fissi считались nefasti до окончания священнодействия.

Список дней fasti на каждый месяц долгое время провозглашался лишь в его 1-е число — вот свидетельство того, как в древние времена патриции и жрецы удерживали в своих руках все важнейшие средства регулирования общественной жизни. И лишь в 305 г. до н. э. выдающийся политический деятель Гней Флавий обнародовал на белой доске на римском форуме список dies fasti на целый год, сделав общеизвестным распределение дней в году. С того времени установление в общественных местах высеченных на каменных досках календарных таблиц стало обычным явлением.

Увы, как отмечалось в «Энциклопедическом словаре» Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона (Спб., 1895, т. XIV, с. 15) «римский календарь представляется спорным и служит предметом многочисленных предположений». Сказанное можно отнести и к вопросу, когда римляне начинали отсчет суткам. По свидетельству выдающегося философа и политического деятеля Марка Туллия Цицерона (106—43 г. до н. э.) и Овидия сутки у римлян будто бы начинались с утра, тогда как по Цензорину — от полуночи. Это последнее объясняется тем, что у римлян многие праздники завершались определенными ритуальными действиями, для которых будто бы было необходимо «молчание ночи». Потому-то они и присоединяли первую половину ночи к уже прошедшему дню...

Продолжительность года в 355 дней была на 10,24-2 суток короче тропического. Но в хозяйственной жизни римлян важную роль играли земледельческие работы — сев, сбор урожая и т. д. И чтобы держать начало года вблизи одного и того же сезона, они делали вставку дополнительных дней. При этом римляне из каких-то суеверных побуждений не вставляли целого месяца отдельно, а в каждом втором году между VII и VI днями до мартовских календ (между 23 и 24 февраля) «вклинивали» попеременно 22 или 23 дня. В итоге число дней в римском календаре чередовалось в таком порядке:

 355 дней,

377 (355 + 22) дней,

355 дней

378 (355+ 23) дней.

Если вставка была произведена, то 14 февраля называлось уже днем «XI Kal. intercalares», 23 февраля («канун») отмечались терминалии — праздник в честь Термина — бога межей и пограничных столбов, считавшихся священными. На следующий день начинался как бы новый месяц, в который и включался остаток февраля. Первым шел день «Kal. intercal.», далее — день «IV до нон» (поп intercal.), 6-е число этого «месяца» — это день «VIII до ид» (idus intercal.), 14-й — это день «XV (или XVI) Kal. Martias».

Вставные дни (dies intercalares) получили название месяца Мерцедония, хотя древние писатели называли его просто вставочным месяцем — интеркалярием (intercalaris). Само слово «мерцедоний» происходит как будто от «merces edis» — «плата за труд»: это будто бы был месяц, в котором производились расчеты арендаторов с владельцами имущества.

Как видно, в результате таких вставок средняя продолжительность года римского календаря была равной 366,25 суток — на одни сутки больше истинной. Поэтому время от времени эти сутки из календаря приходилось выбрасывать.

Свидетельства современников. Посмотрим теперь, что же говорили об истории своего календаря сами римские историки, писатели и общественные деятели. Прежде всего М. Фульвий Нобилиор (бывший консулом в 189 г. до н. э.), писатель и ученый Марк Теренций Варрон (116—27 гг. до н. э.), писатели Цензорин (III в. н.э.) и Макробий (V в. н. э.) утверждали, будто древнеримский календарный год состоял из 10 месяцев и содержал всего 304 дня. При этом Нобилиор полагал, что 11-й и 12-й месяцы (январь и февраль) прибавил к календарному году около 690 г. до н. э. полулегендарный диктатор Рима Нума Помпилий (умер ок. 673 г. до н. э.). Варрон же считал, что 10-месячным годом римляне пользовались еще «до Ромула», и поэтому 37 лет правления этого царя (753—716 гг. до н. э.) он уже указывал как полные (по З65 1/4, но никак не по 304 дня). Согласно Варрону, древние римляне будто бы умели согласовывать свою трудовую жизнь со сменой созвездий на небе. Так, они, дескать, считали, что «первый день весны приходится в знаке Водолея, лета — в знаке Тельца, осени — Льва, зимы — Скорпиона».

По свидетельству Лициния (народного трибуна 73 г. до н. э.), Ромул создал как календарь из 12 месяцев, так и правила вставки дополнительных дней. А вот по утверждению Плутарха календарный год древних римлян состоял из десяти месяцев, но число дней в них колебалось от 16 до 39, так что и тогда год состоял из 360 дней. Далее, будто бы Нума Помпилий ввел обычай вставлять дополнительный месяц в 22 дня.

От Макробия мы имеем свидетельство, что промежуток времени, остающийся после 10-месячного года в 304 дня, римляне на месяцы не разделяли, а просто ждали прихода весны, чтобы опять начать счет по месяцам. Нума Помпилий будто бы разделил этот промежуток времени на январь и февраль, причем февраль поставил перед январем. Нумой также был введен 12-месячный лунный год в 354 дня, но вскоре добавлен еще один, 355-й день. Именно Нума будто бы установил нечетное число дней в месяцах. Как утверждал далее Макробий, римляне считали годы по Луне, а когда решили соизмерять их с солнечным годом, то начали в каждые четыре года вставлять 45 дней — два вставочных месяца в 22 и 23 дня, вставлялись они в конце 2-го и 4-го годов. При этом будто бы (и это единственное свидетельство такого рода) для согласования календаря с Солнцем римляне исключали из счета 24 дня через каждые 24 года. Макробий полагал, что эту вставку римляне заимствовали от греков и что это было сделано около 450 г. до н. э. До этого же, дескать, римляне вели счет лунными годами, причем полнолуние созпадало с днем ид.

Согласно Плутарху, то, что месяцы древнеримского календаря, имеющие числовое название, при начале года в марте заканчиваются декабрем, и является доказательством того, что год когда-то состоял из 10 месяцев. Но, как отмечает тот же Плутарх в другом месте, сам этот факт и мог быть причиной возникновения такого мнения...

И здесь уместно привести слова Д. А. Лебедева: «По весьма остроумному и высоко вероятному предположению Г. Ф. Унгера, римляне называли собственными именами 6 месяцев, с января по июнь, потому что они приходятся на ту половину года, когда день увеличивается, почему она и считалась счастливою и только на нее в древнейшее время приходились и все праздники (от которых обычно получали свои названия месяцы); остальные же шесть месяцев, соответствующие той половине года, в которую увеличивается ночь и в которую поэтому, как в неблагоприятную, не справлялось никаких празднеств, не имели в виду этого особых имен, а просто только считались от первого месяца марта. Полную аналогию с этим представляет и тот факт, что при лунном

годе римляне отмечали только три лунные фазы: новолуние (Kalendae), 1-ю четверть (попае) и полнолуние (idus). Эти фазы соответствуют той половине месяца, когда светлая часть Луны увеличивается, отмечают начало, середину и конец этого увеличения. Последняя же четверть Луны, приходящаяся на середину той половины месяца, когда свет Луны уменьшается, римлян нисколько не интересовала и поэтому не имела у них и никакого названия».

От Ромула до Цезаря. В описанных ранее древнегреческих парапегмах фактически объединялись два календаря: один из них отсчитызал дни по фазам Луны, второй указывал на изменение вида звездного неба, что было необходимо древним грекам для установления сроков тех или других полевых работ. Но ведь такая же проблема стояла и перед древними римлянами. Поэтому возможно, что упомянутые выше писатели отмечали изменения различных типов календарей — лунного и солнечного, а в таком случае свести их сообщения «к общему знаменателю» вообще нельзя.

Можно не сомневаться в том, что древние римляне, сообразуя свою жизнь с циклом солнечного года, вполне могли считать дни и месяцы лишь на протяжении «года Ромула» в 304 дня. Различная же длина их месяцев (от 16 до 39 дней) однозначно указывает на согласованность начала этих промежутков времени со сроками тех или других полевых работ или же с утренними и вечерними восходами и заходами ярких звезд и созвездий. Ведь не случайно, как отмечает Э. Бикерман, в Древнем Риме было принято говорить об утренних восходах той или другой звезды, как мы каждый день говорим о погоде! Само же искусство «чтения» знаков, «написанных» на небе, считалось даром Прометея...

Лунный календарь в 355 дней был, по-видимому, привнесен извне, он, вероятно, был греческого происхождения. То, что слова «календы» и «иды» являются скорее всего греческими, признавали и сами римские авторы, писавшие о календаре.

Конечно, римляне могли несколько изменить структуру календаря, в частности изменить счет дней в месяце (вспомним, что греки считали в обратном порядке лишь дни последней декады).

Приняв лунный календарь, римляне, по-видимому, сначала использовали его простейший вариант, т. е. двухлетний лунный цикл — триэтериду. Это значит, что вставку 13-го месяца они производили каждый второй год и это со временем стало у них традицией. Учитывая суеверную приверженность римлян к нечетным числам, можно полагать, что простой год состоял из 355 дней, эмболисмический — из 383 дней, т. е. что они производили вставку дополнительного месяца из 28 дней и, кто знает, может быть уже тогда «прятали его» в последней, неполной декаде февраля...

Но триэтерида — цикл все же слишком неточный. И поэтому: «Если же на деле они, видимо, узнав от греков, что в 8 лет нужно вставить 90 дней, распределили эти 90 дней на 4 года, по 22—23 дня, вставляя этот убогий mensis intercalaris через год, то, очевидно, они давно привыкли уже вставлять 13-й месяц через год, когда вздумали при помощи октаэтериды привести свое времясчисление в согласие с солнцем, и потому предпочли лучше урезать вставной месяц, чем отступиться от обычая вставлять его в 2 года 1 раз. Без этого предположения происхождение убогой римской октаэтериды необъяснимо».

Конечно, римляне (возможно, это были жрецы) не могли не искать путей улучшения календаря и, в частности, не могли не узнать, что их соседи — греки используют для счета времени октаэтериду. Вероятно, римляне решили поступать так же, но им показалось неприемлемым то, как греки производят вставки эмболисмических месяцев...

Но, как уже отмечалось выше, в итоге средняя за четыре года продолжительность римского календаря — 366 1/4 суток — была на сутки больше истинной. Поэтому по истечении трех октаэтерид римский календарь отставал от Солнца на 24 дня, т. е. более чем на целый вставной месяц. Как мы уже знаем со слов Макробия, римляне, во всяком случае в последние столетия республики, использовали период в 24 года, содержащий 8766 (= 465,25 *24) дней:

один раз в 24 года вставка Мерцедония (23 дня) не проводилась. Дальнейшая ошибка в одни сутки (24—23) могла бы устраняться спустя 528 лет. Конечно, такой календарь плохо согласовывался как с фазами Луны, так и с солнечным годом. Наиболее выразительную характеристику этого календаря дал Д. Лебедев: «Отмененный Юлием Цезарем в 45 г. до p. X. календарь римской республики представлял собою... настоящее хронологическое monstrum. Это был календарь не лунный и не солнечный, а псевдолунный и псевдосолнечный. Обладая всеми недостатками лунного года, он не имел ни одного из его достоинств, и точно в таком же отношении стоял он и к солнечному году».

Сказанное усиливается еще следующим обстоятельством. Начиная с 191 г. до н. э., согласно «закону Мания Ацилия Глабриона», понтифики, во главе которых стоял верховный жрец (Pontifex Maximus) получили право определять продолжительность добавочных месяцев («назначать для вставочного месяца столько дней, сколько потребуется») и устанавливать начало месяцев и годов. При этом они очень часто злоупотребляли своей властью, удлиняя годы и тем самым сроки пребывания на выборных должностях своих друзей и укорачивая эти сроки для врагов или тех, кто отказывался дать взятку. Известно, например, что в 50 г. до н.э. Цицерон (106 — 43 гг. до н. э.) 13 февраля еще не знал, будет ли через десять дней вставлен добавочный месяц. Впрочем, несколько раньше он и сам утверждал, что озабоченность греков по поводу подгонки своего календаря к движению Солнца — всего лишь чудачество. Что же касается римского календаря того времени, то, как отмечает Э. Бикерман, он не совпадал ни с движением Солнца, ни с фазами Луны, а «скорее полностью блуждал наугад...».

И так как в начале каждого года проводилась уплата долгов и налогов, то нетрудно представить, как твердо с помощью календаря держали жрецы в своих руках всю хозяйственную и политическую жизнь в древнем Риме.

Со временем календарь был так запутан, что праздник жатвы приходилось отмечать зимой. Неразбериху и хаос, господствовавшие в римском календаре того времени, лучше всех охарактеризовал французский философ Вольтер (1694—1778) словами: «Римские полководцы всегда побеждали, но они никогда не знали, в какой день это случалось...».