Родители могут и должны задавать своим взрослым деликатные вопросы (по сократу) и давать полезную ин

А взрослые дети вправе ее или использовать, или, может быть, пренебречь ею. Они имеют право на ошибку, даже на трагическую.

Молодые люди часто стремятся побыстрее связать свою судьбу в супружестве. Нашли наконецтаки друг друга на дискотеке, в вузе, на работе... И стараются отгородиться от старших загсовской «ксивой»: всё — мы женаты, не лезьте к нам. Теперь мы имеем право заниматься сексом сколько хотим и вообще будем жить как хотим.

Но старшие «лезут». Вот молодые поженились. Где они сейчас живут? Да чаще всего в квартире у ее или его родителей. Реже они снимают квартиру, еще реже совместными усилиями покупается новая для них квартира. Так или иначе, молодая супружеская пара всетаки зависима от старших. И те охотно или чаще с ворчанием помогают. Вкладывая в молодых капиталы, старшие контролируют их: как потратили деньги, не на ерунду ли, то ли купили, туда ли съездили...

Молодым людям это не нравится. Отсюда — конфликты. Молодые хотят получать деньги, но не хотят получать поучения. «Поучайте лучше ваших паучат». А родители хотят учить, наставлять и заставлять.

Постепенно у молодых людей увеличиваются доходы, они становятся независимыми. И начинают сильнее сопротивляться нравоучениям. Иногда резковато. Теперь они могут уже даже отказаться от помощи, лишь бы не слышать упреков, что не туда

идут родительские деньги. Родители на это обижаются. Наступает некоторое отчуждение. Потом родители увлекаются своими запоздалыми развлечениями — курорты, путешествия. Ура — свобода. А молодые люди радуются своей свободе.

Проходит время —,и на тебе, чудо — появилось чадо. Старшие родители, пережив счастье: не чадо, а чудо, — одаривают его распашонками, погремушками, коляской. Но родителям понравилась их свобода. И появляются они около внука — раз в месяц с игрушкой, перевязанной подарочной ленточкой... А тут начинается: ушко, брюшко, прививки, пеленки... Молодым нужна теперь каждодневная и, увы, рутинная помощь, а не восхищенные «утютюшеньки»... Они повзрослели, им теперь не до дискотек, даже не до встреч с прежними друзьями, выспаться бы... Они просят родителей, и те приходят с очередным тортиком теперь один раз в три недели («видите, мы зачастили к вам»). А если уж посидели с потомком, то давайте нам за это, ну ладно, не орден, но медаль.

И что же? Снова растет раздражение против несочувствую,■ щих старших родителей. К тому же если те и сидят с ребенком, то заласкивают его. По контрасту с мамой, которая нетнет да и прикрикнет, бабушка только сюсюкает и кажется добрее. И методы воспитания, и информация, которую старшие вкладывают в ребенка, не вызывают одобрения молодых. Раздражение нарастает.

А время идет. Вот уже старшие родители состарились, нуждаются в помощи. Пенсиито мизерные И в уходе нуждаются — стали немощными. А младшие родители заматерели. Доходы у них выросли. Но в лучшем случае они приходят к старшим раз в месяц с традиционным тортиком, перевязанным подарочной ленточкой. А в худшем — сдают в деддом. Все возвращается на круги своя...

Дда, не почеловечески както...

Надо наладить процесс взаимопонимания между возрастами в семье. Но о психотехнике налаживания такого контакта говорить приходится много, и мы опять отсылаем к длинному на эту тему разговору в моих «Лабиринтах общения».

А здесь постараемся поговорить о том, что там осталось за кадром.

К увеличению независимости молодых супругов старшие родители должны бы отнестись адекватно. Имело бы смысл признать автономность молодых людей и наладить нормальную взаимопомощь. Жить лучше не вместе, но рядом, ПОМОГАТЬ